Евреи
не раз играли судьбоносную роль в истории нашей страны: в революционном
движении, экономике и прессе до революции 1917 г.; в аппарате власти
после революции (в партии, ЧК-ОГПУ-НКВД, руководстве основных наркоматов).
Их роль колоссальна в современной жизни: в партии, аппарате пропаганды
и культуры, в формировании отношения Запада к СССР, в управлении
общественным мнением. И несомненно, их влияние будет не меньше в
предвидимом будущем. (Через лет 20 после того, как этот текст был
написан, события конца 1980-х — 1990-х годов, мне кажется, полностью
подтвердили эту мысль. См. подробнее главу 20).
Казалось
бы, к этому поразительному и важному явлению независимая мысль в
нашей стране должна была бы постоянно возвращаться. По многим причинам
этого, однако, не произошло — и не только сейчас, так было и в прошлом.
Среди небольшого числа исключений Достоевский, вообще замечавший
многое, скрытое ещё от других, посвятил «еврейскому вопросу» более
ста лет назад несколько глубоких статей. Он начинал так:
«О,
не думайте, что я действительно затеваю поднять «еврейский вопрос».
Я написал это заглавие в шутку. Поднять такой величины вопрос,
как положение еврея в России и о положении России, имеющей в
числе сынов своих три миллиона евреев — я не в силах. Вопрос
этот не в моих размерах».
Конечно,
эти слова не являются выражением авторского кокетства; очевидно,
Достоевский чувствовал, что современность ещё не давала ему ни нужных
фактов, ниточек зрения, чтобы приблизиться к пониманию истинных
корней затронутого им вопроса (такие намёки в его статьях есть).
Протекший век снабдил нас массой новых фактов на эту тему. Боюсь,
однако, что положение со времён Достоевского не стало более благоприятным,
потому что, кроме фактов, время принесло с собой и множество мифов,
табу, да и прямой лжи, — и всё это забаррикадировало и самые подступы
к «еврейскому вопросу». Так что и в этой работе я не ставлю себе
цели «поднять еврейский вопрос», уж тем более он и «не в моих размерах».
Но я хотел бы попытаться хоть подготовить почву к его обсуждению
в свете всего нашего громадного опыта XX века, хоть помочь расчищать
путь к пониманию того, что он значит для русских (т.е. в рамках
«русского вопроса»).
Прежде
всего, нам преграждает дорогу заявление, что этот вопрос вообще
нельзя обсуждать. «Не гуманно оперировать такой абстракцией, как
«еврейский вопрос» или «еврейство»: этим игнорируется человеческая
индивидуальность, одни люди признаются ответственными за действия
других. Отсюда всего шаг до отправки в лагеря или газовые
камеры по классовому или расовому признаку», — подобные возражения
приходится часто слышать. Однако «обсуждение» любого социального
или исторического явления невозможно без введения каких-то общих
категорий: государств, наций, сословий. Это очень важный компонент
социального или исторического анализа и в других случаях никаких
возражений не вызывает. Почему можно говорить о влиянии, которое
эмигрировавшие из Франции гугеноты оказали на развитие капитализма
в Германии, но неморально ставить вопрос об аналогичном влиянии
евреев? Можно обратить внимание на то, какую роль играл многонациональный
характер России в русской революции, но «не интеллигентно» интересоваться
тем, какова, в частности, была роль евреев? Вряд ли можно ответить
на подобные вопросы, если только не принять, что к евреям и другим
народам следует прилагать разные мерки. Надо лишь иметь в виду,
что мы оперируем некоторой абстракцией, и не абсолютизировать ее.
Более
убедительно на первый взгляд выглядит другое возражение — утверждение,
что никакого вопроса вообще не существует, что понятие «еврей» или
«еврейский народ» есть пустая абстракция, не отвечающая никакой
реальности. Так, современный (XX в.) французский философ Раймон
Арон спрашивает: что общего между йеменским и американским евреями,
даже если оба живут в Израиле? Гораздо раньше и Сталин задавал тот
же вопрос: что общего между кавказским и американским евреями? Но
ответ, оказывается, хорошо известен многим евреям-авторам, выступающим
с позиций еврейского национализма. Вот суждение на эту тему виднейшего
вождя еврейского национализма в XIX веке Гретца, написавшего (первую
полную) 11-томную «Историю еврейского народа». — «К середине XIX
в., — пишет он в последнем томе этой «Истории», некоторые еврейские
националисты начали жаловаться, что под влиянием контактов с европейской
культурой, в результате предоставления им равноправия, евреи стали
терять свою надгосударственную сплочённость. Но вот в 1840 г. в
Сирии, в Дамаске, возникло дело по обвинению нескольких евреев в
ритуальном убийстве католического монаха. И сразу обнаружилось:
«Какая
чудесная взаимосвязь нерасторжимо соединяет члены еврейского
мира, как ещё прочны узы невидимо, бессознательно стягивающие
их, как первая же угроза еврейству заставляет биться в патриотическом
порыве сердца всех евреев на земном шаре: любых партийных толков,
вольнодумца-реформатора совершенно также, как несгибаемого ортодокса,
государственного деятеля, по видимости, отошедшего от еврейства
также, как погруженного в Каббалу и Талмуд начётчика, в весёлой
Франции так же, как в задумчивой Азии».
Во
главе движения за освобождение арестованных в Дамаске евреев стали:
французский политический деятель Адольф Кремье и живущие в Англии
барон Натаниэль Ротшильд и сэр Мозес Монтефиоре. Они поехали в Турцию,
добились освобождения задержанных евреев и заставили даже убрать
гробницу убитого монаха из церкви капуцинского монастыря. Казалось
бы, действительно, что общего у барона Ротшильда и сэра Монтефиоре
с сирийскими евреями? Но какая-то «нерасторжимая связь» существует.
И существует она не с прошлого века. Вот свидетельство, относящееся
ещё к античности (оно принадлежит известному историку Моммзену):
«Как
многочисленно было даже в Риме еврейское население ещё до Цезаря
и как стойко держались уже в то время в племенном отношении
Евреи, указывает нам замечание одного из современных писателей,
— что для наместника бывает опасно слишком вмешиваться вдела
Евреев своей провинции, так как по возвращении в Рим ему предстоит
быть освистанным столичной чернью».
Вот
таким — как единый живой организм, немедленно реагирующий на болезненное
раздражение любой его части — проходит еврейство через всю историю,
вплоть до наших дней. Любой острый для еврейства вопрос немедленно
подхватывается прессой всего мира, — как было, например, с «делом
Дрейфуса», «делом Бейлиса» или «делом врачей». С начала этого, т.е.
XX века, переговоры русского правительства о займах наталкивались
в Англии, Франции, Америке на сопротивление еврейских банкирских
домов, ставивших условием изменение положения евреев в России. То
есть интересы русских евреев были, например, для английских Ротшильдов
важнее их собственных финансовых интересов! Дело доходило до организованного
международного бойкота, причём банки, пытавшиеся его нарушить, подвергались
давлению и наказаниям. Президент Тафт в 1911 г. аннулировал русско-американский
торговый договор 1832 г. под давлением еврейских кругов Америки,
возмущённых положением евреев в России и, в частности, тем, что
по русским законам туда был ограничен въезд евреев. Симметричная
ситуация, когда торговый договор не был заключён из-за того, что
евреям не разрешался выезд из СССР, сложилась на наших глазах
(закон «Джексона-Вэника»).
И
еще недавно можно было прочитать в газетах или услышать по радио
о демонстрациях и петициях, скажем, бельгийских евреев в защиту,
по их мнению, притесняемых советских евреев. Ведь это поразительно:
если бы они встретились — советский еврей и его европейский защитник,
то скорее всего не смогли даже объясниться. Что же их связывает?
Не язык, не территория или любовь к родному ландшафту, не государство,
не культура, теперь даже, как правило, не религия. По-видимому,
и сами евреи часто только ощущают эту связующую их силу, но не могут
дать ей рационального объяснения. Например, в статье, напечатанной
в современном журнале, издающемся на русском языке в Израиле, автор,
американский еврей, пишет:
«Для
большинства американских евреев, которые образуют сейчас верхушку
американского среднего класса, то, что выделяет их как евреев,
— это определённого рода ощущение близости (...). Пожалуй, точнее
всего было бы сказать, что они «чувствуют что-то такое»... Вот
это «что-то такое» и составляет основу их ощущений еврейскости.
Такое маленькое «что-то...»(...). И это, оказывается, весьма
специфическая вещь — быть выделенным, принадлежать к этой группе.
Настолько специфическая, что люди не хотят отдавать ощущение
этой принадлежности и выделенности, не хотят «обменивать» его
на что-либо иное».
А
Фрейд, обращаясь к современному «бунтарю», говорил: «Если бы у него
спросили, что есть в тебе иудейского, когда ты покинул все, что
имел общего с соотечественниками, он бы ответил: ещё многое, вероятно,
самое главное».
Эти
высказывания, на которые я обратил внимание еще давно, подтверждаются
другими, более поздними. Например, публицист, живущий в Германии,
представительница уже «третьей волны» эмиграции, С. Марголина пишет:
«Еврей
— не фантастическая выдумка. Его самосознание начинается с ощущения
«отличности». Оно коренится в традиции избранности, которая,
потеряв религиозную непосредственность, реализуется в мирской
форме чувства превосходства и нарциссизма».
Тут
часто выдвигается другое возражение: если в какой-то степени и существует
самосознание евреев всего мира как единого целого, то причина его
л ежит не в евреях, а в той ситуации, в которой они оказались —
это общее свойство рассеянных и гонимых народов. Заметим, что это
возражение всё же признает существование того явления, которое мы
обсуждаем, предлагая лишь его объяснение. Но и объяснение не кажется
убедительным. Оно есть отражение общей концепции, согласно которой
деятельность организма, человека, общества направляется не внутренними
стимулами, а влиянием окружающей среды. Концепция эта заимствована
из биологии (дарвинизм, бихевиоризм), но и там, кажется, перестаёт
быть популярной. В интересующем же нас случае вопрос, можно сказать,
доступен экспериментальной проверке, так как, кроме евреев, было
столько народов, терявших своё государство! — но судьба их всех
была совсем иной, чем у евреев. Государство вандалов было разрушено
Византией, и о вандалах больше никто ничего не слышал, а еврейское
государство разрушали и Ассирия, и Вавилон, и Рим, но в конце концов
разрушились-то они, а евреи существуют до сих пор! Русская революция
выплеснула за границу многочисленную эмиграцию, в большинстве своем
накалённую патриотическими чувствами, всеми силами стремившуюся
сохранить связь с Россией, и уже внуки эмигрантов еле говорят по-русски
и испытывают к России в лучшем случае сентиментальный интерес; а
влияние на политическую жизнь мира или тех стран, где она обитала,
эмиграция не оказывала просто никакого. Поразительный пример даёт
Америка. Почти все её жители в том или ином поколении — эмигранты,
но, за одним единственным исключением, их национальные интересы
оказывают очень маленькое влияние на политику США. Там много немцев,
но это не помешало Америке в двух последних войнах воевать против
Германии. Зато интересы еврейской части населения США просто доминируют
в политике: им приносятся в жертву и торговые сделки с СССР, и проблема
снабжения нефтью с Ближнего Востока. Дальше мы приведем и другие
примеры.
Многие
обращали внимание на это поразительное явление. Например, М.О. Гершензон
писал:
«История
евреев(....) слишком странна своим разительным несходством с
историей прочих народов...»
Он
привлекает такой образ:
«Сравнительно
с большинством растений, прикрепленных к месту, растение, скитающееся
по морю, ненормально... Оно (еврейство — И. Ш.) похоже на те
растения, блуждающие по морю, которых корни не врастают в дно».
Надо,
наконец, признать, что жизнь человечества управляется не тривиальной
логикой, что в ней есть общие правила, но есть и исключения из них,
и что судьба евреев — один из примеров этого. Такое признание принесёт
неоценимую пользу тем, что предостережет от веры в примитивные,
тривиальные решения: например, в то, что еврейский вопрос, бывший
30 веков загадкой для человечества, разрешится в результате ассимиляции
или издания особых законов, регулирующих положение евреев.
Вполне
понятно нежелание расстаться с простыми, привычными взглядами. Так
не хочется отказываться от «разумной», «логичной» точки зрения:
евреи-де — народ как другие; только крайние еврейские националисты
да крайние ненавистники евреев представляют их (сходясь в своей
крайности) либо посланцами небес, либо исчадием ада; конечно, они
народ с трудной историей, удивительно сплочённый, но поставь других
в те же условия — и результат был бы похожим. Отказавшись от такой
точки зрения, попадаешь, как кажется, в область каких-то фантазий,
мистики (да и обидно даже признавать за другими какие-то особенные,
уникальные черты). Автор по себе знает, как трудно расставаться
с таким взглядом, как долго приносишь ради этого в жертву и логику,
и факты — до тех пор, пока не осознаешь совершенно ясно, что борешься
с очевидностью. Не только евреи не такой же народ, как все, но между
ними и другими народами нет промежуточных ступеней, здесь какое-то
нарушение непрерывности. А когда другие народы попадают в положение,
похожее на то, в котором находятся евреи, то это только подчёркивает
их различие. Нельзя отрицать существование этой силы, которую Гретц
назвал «чудесной взаимосвязью», соединяющей евреев мира: слишком
часто и слишком мощно она воздействует на жизнь человечества. То,
что ни мы, ни, вероятно, сами евреи, не понимают, при помощи каких
факторов эта сил а действует, не ставит под сомнение её существование:
не станет же физик, наблюдающий какое-то явление, отрицать его только
потому, что пока не может его объяснить. Дальше мы и будем исходить
из такой точки зрения, т.е. существования некоей социальной силы,
действующей как единое целое, которую можно назвать «еврейским влиянием
в мире» или «еврейством». Мы не будем пытаться анализировать внутренние
стимулы, движущие эту силу и направляющие её в ту или иную сторону.
Не будем даже задаваться вопросом, все ли евреи или только некоторые
подчиняются действию этой силы; те, которые ей подчиняются, те и
образуют «еврейство». Нас будет интересовать, на что эта сила реагирует,
как меняется её точка приложения. Только в этом смысле мы будем
говорить о её «целях».
Существование
этой силы собственно и составляет «еврейский вопрос». На протяжении
работы мы попытаемся указать её проявления в самых различных исторических
ситуациях — от седой древности до наших дней. Но в чём же, собственно
говоря, «вопрос»? — почему наличие этой силы (если допустить, что
наши аргументы, доказывающие, что она существует, убедительны) —
почему этот факт важен, воспринимается как вопрос, обращенный к
нам от имени истории? Причина, видимо, в том, что сила эта чаще
всего проявляется, когда рушатся некоторые традиционные жизненные
уклады — и является фактором, способствующим их радикальному и безжалостному
разрушению. Вся история демонстрирует как бы сосуществование двух
трудно соединимых, разнородных сущностей. Сосуществование, выливающееся
в конфликты, в которых страдает то одна, то другая сторона. Резня,
произведенная казаками Хмельницкого в еврейском местечке Немиров,
как бы воскресает в резне арабов в палестинской деревне Дейр Ясин,
в лагерях беженцев Шабра и Сатила в Ливане. Примеры проходят через
всю историю, мы встретим их во множестве и в этой работе. В конфликтных
ситуациях такого масштаба поиски «виновника» вряд ли продуктивны.
Важнее осознание самой ситуации. Именно исключительность, необычность
истории еврейства и объясняет то, что она так постоянно привлекала
к себе человеческую мысль, воспринималась как Загадка.
Как
мы уже говорили, интересующая нас сила проявляется на очень большом
отрезке Истории. Поэтому, чтобы подметить какие-то её черты, надо
и рассматривать её на всём этом промежутке. Здесь мы приведём очень
краткую её характеристику, самое сжатое описание её за тот исторический
период, когда её можно наблюдать. Это подготовительная работа для
тех, кто в будущем попытается глубже осмыслить её воздействие на
судьбу нашего народа или всего человечества, как бы исторический
фон, на котором эту проблему, как мне кажется, следует рассматривать.
Мы
сталкиваемся тут с областью, которой посвящена громадная литература.
Мы же в этой работе будем опираться лишь на небольшую часть этих
источников. Здесь играет роль не только очевидная причина — неспособность
автора охватить всю литературу (часто невозможность достать источники,
кажущиеся интересными), но (что существеннее, и то, что литература
эта в большей своей части исключительно тенденциозна и вызывает
мало доверия. Те возражения против обсуждения «еврейского вопроса»,
которые приводились в начале параграфа, являются не просто укоренившимися
стереотипами мышления — это почти догматы некоторого мировоззрения,
и неподчинение им вызывает иррациональную ярость. Силу пылающих
тут чувств показывает диапазон аргументов, выходящих далеко за рамки
интеллектуальной дискуссии. Достаточно напомнить, что сейчас в ряде
стран Запада даже публичное выражение сомнения в цифре 6 млн. евреев,
погибших от рук нацистов, уголовно наказуемо тюремным заключением.
По этой статье ряд лиц и наказаны: одни отсидели свой срок, другие
скрываются, третьи уволены без надежды найти работу и без права
на пенсию. Да и я сам, в период как раз расцветавшей в нашей стране
свободы и либерализма, лишь попытался коснуться печатно «вопроса»,
сразу встретился с публичным требованием, чтобы моими произведениями
занялось КГБ (тогда оно ещё так называлось). И это со стороны публициста,
прокламировавшего преданность демократии! Тогда я впервые обнаружил,
что одно другому не противоречит. А это у многих порождает осторожность,
самоцензуру — того самого внутреннего редактора, которого все помнят
по временам коммунистического строя.
Естественно,
что такое пристрастное и одностороннее освещение важного вопроса
вызывало, в качестве реакции, появление многих произведений противоположного
направления, столь же тенденциозных. В частности, за последнее десятилетие
в нашей стране. И они полны мыслями или сообщаемыми фактами, которые
именно из-за крайнего полемического стиля работ внушают сомнение.
Тут я сошлюсь на последнюю, по-видимому, работу В.В. Кожинова, опубликованную
ещё при его жизни. Она напечатана в выходящем в Минске журнале «Святая
Русь» и посвящена разбору недавно вышедшей также в Минске книги
«Война по законам подлости». Как говорится в статье Кожинова, книга
посвящена в основном «еврейскому вопросу», но в ней свалены в одну
кучу вопрос, как он говорит, «чрезвычайно существенный и чрезвычайно
острый», и множество предвзятых мнений, непроверенных слухов и мифов,
сложившихся вокруг него. К числу их Кожинов относит внушаемый книгой
взгляд, что «всё зло в мире исходит только от одних евреев», а также
что «все евреи всех времён — злейшие враги России и всего мира».
К той же области он относит множество непроверенных и неправдоподобных
«фактов», содержащихся в книге, например, «Завещание Сталина», и
вообще представление о Сталине как принципиальном и последовательном
борце с еврейским влиянием («сионизмом»), а в особенности длиннейший
список политических деятелей, не симпатичных авторам, а потому скопом
зачисляемых в евреи, с указанием их «истинных» фамилий, неизвестно
откуда взятых, например: Хрущев, Суслов, Горбачев, Ельцин, Черномырдин,
даже Геринг и Геббельс. Я привел указание на эту книгу лишь как
один пример. Как же тогда извлекать из литературы те или иные факты,
как ориентироваться в человеческих взаимоотношениях, составляющих
в целом этот «вопрос»? Надо было бы ограничиться источниками, заслуживающими
доверия, но «заслуживающими доверия» с чьей стороны? С какой точки
зрения?
И
все же мне кажется, что существует ряд признаков, дающих возможность
отобрать источники (или определенные части их), которым можно доверять,
хоть в какой-то степени. Я перечислю эти признаки. На протяжении
работы я буду именно такими источниками пользоваться.
Во-первых,
это те, которые можно назвать «первоисточниками». Например, Ветхий
Завет. Переводы его, за исключением некоторых деталей, не вызывают,
видимо, сомнений, так что по нему можно достаточно надёжно судить
о духе иудаизма. К той же группе источников можно отнести Талмуд
и различные комментарии к нему (например, «Шулхан Арух»). Вопрос
о том, какими переводами здесь пользоваться, более сложный, мы к
нему в своём месте вернёмся.
Другой
группой источников являются работы еврейских авторов. Например,
книги очень скрупулезного еврейского историка Гершона Шолема, или
высказывания таких влиятельных еврейских мыслителей, как Ахад-Хаам
или М. Бубер, книга основателя сионизма Герцля, воспоминания одного
из вождей этого движения Х. Вейцмана, председателя Всемирного Еврейского
конгресса Нахума Гольдмана и, конечно, классическая «История евреев»
Гретца.
К
третьей группе можно отнести работы еврейских авторов, выступающих
как евреи, но противников господствующей в некоторых еврейских кругах
тенденции. Примером является книга «Россия и Евреи», изданная в
1923 г. шестью евреями, находившимися в эмиграции. Они ни в коей
мере не отрекаются от своего еврейства. Но всю книгу пронизывает
убеждение, что живущие в России евреи должны прежде всего мыслить
себя гражданами России. И эта точка зрения приводит их к совершенно
новым выводам по таким вопросам, как участие евреев в подготовке
революции, в утверждении большевистской власти в Гражданской войне
и т.д. — вплоть до неожиданной в устах еврейских авторов оценки
еврейских жертв в еврейских погромах времен гражданской войны. Другой
пример — С. Марголина, которую мы уже цитировали. Она пишет, например:
«Вопрос
о роли и месте евреев в советской истории — один из важнейших,
хотя одновременно один из наиболее табуизированных вопросов
нашего времени».
Еще
одной книгой такого типа является «Еврейская
история — еврейская религия. Тяжесть трёх тысячелетий» Израиля
Шахака (опубликована по-английски в 1994 г.). Автор является еврейским
патриотом и патриотом государства Израиль. Он родился в Польше в
1933 г., получил еврейское религиозное образование, переселился
в Израиль в 1945 г., служил там в армии. Именно исходя из своей
патриотической еврейской позиции, автор считает гибельной средневековую
раввинистическую идеологию, господствующую, по его мнению, сейчас
в Израиле. Он призывает:
«...приступить
к честной оценке еврейского прошлого, осознать, что еврейский
шовинизм и чувство избранности существуют и открыто пересмотреть
отношение иудаизма к неевреям».
К
четвёртой группе источников я отнесу высказывания, содержащиеся
в исторических сочинениях, которые в других, широко известных вопросах
зарекомендовали себя объективно. Или утверждений авторов, репутация
которых общепризнанна — таких как социологи М. Вебер и В. Зомбарт.
Пятой
группой являются, по-моему, утверждения, снабженные четко проверяемой
ссылкой. В качестве примера приведу книгу Д. Рида «Споро
Сионе». Книга довольно четко делится на две части. В одной из
них излагается точка зрения автора, согласно которой в течение нескольких
тысячелетий маленькое племя (или каста) левитов планомерно устанавливает
власть над миром. Им руководит тайное правительство, находящееся
то в Палестине, то в Персии, то в Испании, то в Польше. Его орудием
являлся, в частности, тайный орден иллюминатов, совершивший Французскую
революцию. Эта линия продолжается, как утверждает автор, приблизительно
до 1950-х годов, когда была написана книга. Я не берусь поддерживать
или опровергать такую картину. Но заметно, что когда автор говорит
о конце XIX в. или о XX веке, характер изложения резко меняется.
Он приводит множество ссылок на книги и газеты, которыми можно пользоваться,
необязательно принимая набросанную выше картину. Автор был, видимо,
крупным журналистом-международником, сохранил в своем архиве вырезки
из газет по интересовавшему его вопросу. Некоторые книги, на которые
он ссылается, я достал, они полностью соответствуют тому их изложению,
которое даётся в книге. (Например, пользуясь библиографией этой
книги, я познакомился с потрясающей историей преследования христианства
в Мексике в 1920-е г.г. Об этом же написал несколько ярких книг
писатель Г. Грин.) Если в этой книге приводится текст, взятый в
кавычки и сопровождаемый ссылкой (например, «Нью-Йорк Таймс», 11
октября 1956 г.), то трудно представить себе, что автор его попросту
выдумал. Общая концепция автора как раз плохо подтверждается последующими
событиями: он утверждает, например, что еврейское господство над
миром осуществляется путем подчинения Запада Советскому Союзу! Но
множество конкретных фактов, снабженных точными ссылками, очень
полезно. То же можно сказать о книге современного американского
автора Д. Дюка «Еврейский вопрос
глазами американца». Его суждения о русских делах часто вызывают
сомнения. Например, уже в предисловии он сообщает, что «в первом
правительстве Коммунистической России было только 13 этнических
русских и свыше 300 евреев из общего количества 384 комиссаров».
О каком правительстве и каких комиссарах говорит автор? Совнарком
был несравненно малочисленнее, комиссары же были в каждой армии,
полку, роте. Их были тысячи. Судя по другим источникам, цифра в
«384 комиссара» восходит к журналисту Вильтону, который был корреспондентом
газеты «Тайме» в России во время революции. Возможно, что Вильтон
имел в виду определенный список фамилий, зная который мы могли бы
судить, насколько убедительную картину он дает. Но без такого списка
это утверждение превращается атипичный пример высказывания, которое
невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть, так как сам смысл его
непонятен. Но хуже того, по чисто американскому вопросу Дюк пишет
о «сотнях тысяч американских солдат», погибших во Вьетнаме. Стандартная
цифра американских потерь во Вьетнаме, которую обычно приводят,
50 тысяч. Если у автора есть основания сомневаться в этой цифре,
то было бы очень важно (для самих американцев), чтобы они были приведены,
чего в книге нет. Но, с другой стороны, в книге имеется большое
число цитат из конкретных книг, которые мне удалось достать и проверить,
что цитаты точны. Поэтому я считаю возможным привести цитату из
этой книги (снабженную точной ссылкой), которую я сам проверить
был не в состоянии. Другим такого же типа источником являются личные
впечатления. Их можно найти и в книге Д. Рида. Особенно много их
в книге Шульгина, свидетеля многих драматических событий нашей истории
— и одновременно, острого наблюдателя. В его книге, посвященной
русско-еврейским отношениям, проявляется распространенный недостаток
его поколения: он не выверяет тщательно приводимые им факты. Например,
в книге есть список псевдонимов некоторых революционных деятелей.
Уже в 1929 г., когда Шульгин писал свою книгу, существовало много
справочников, по которым он мог бы установить, что истинная фамилия
Зиновьева — Радомысльский, а не Апфельбаум, Урицкий — не псевдоним.
И подлинная фамилия Мартынова — Пиккер, а не Зибар. Хотя более аккуратная
проверка подтверждает его главное утверждение, что громадное число
большевистских вождей еврейского происхождения имело русские псевдонимы).
Но личные впечатления и наблюдения Шульгина от этого не менее интересны.
Наконец,
шестой группой источников можно назвать такие, которые в «доверии»
просто не нуждаются, это умозаключения, об убедительности которых
каждый может судить сам.
Таким
образом, все же можно набрать достаточное количество источников,
на которые возможно опираться.
В
настоящей работе каждая цитата не будет сопровождаться ссылкой,
чтобы не загромождать текст. Но в конце каждого параграфа приводится
литература, в которой интересующиеся могут найти приводимые в
этом параграфе факты, а также много интересного на ту же тему.
Внешне
история Иудеи и иудеев в эпоху античности ничем не отличается от
истории любого небольшого государства Ближнего Востока и одного
из многих народов, населявших Средиземноморье. Одно время Иудея
входила в сферу влияния Египта. Потом была завоевана (ее северная
часть) Ассирией, потом (остальная часть) — Ново-Вавилонским царством.
Большие империи того времени часто решали национальные проблемы
путем переселения входивших в них народов (как в 1940-е годы в Советском
Союзе или в Польше и Чехословакии, где немцы были выселены из плотно
заселенных ими областей). Такова же была участь иудеев («Вавилонское
пленение»). Подобные переселения способствовали созданию многочисленной
диаспоры. После подчинения Ближнего Востока Персидской империи часть
иудеев, пожелавших вернуться на родину, получила разрешение это
сделать. Иудея, как часть Персидского царства, была завоёвана во
время походов Александра Македонского и вошла в его империю. После
его смерти она стала предметом споров для двух эллинистических монархий:
Птолемеев в Египте и Селевкидов в Азии. Она не раз переходила из
рук в руки, что сопровождалось опять значительными переселениями
иудейского населения в победившую страну. Но, в конце концов, Иудея
стала частью империи Селевкидов. Воспользовавшись ослаблением этой
империи и опираясь на поддержку Рима, всё более влиявшего на всё
Средиземноморье, Иудея на время опять добилась независимости, под
управлением сначала первосвященника, потом — царя. Однако, она всё
более подпадала под влияние Рима и в 6-ом году I в. после Р.Х. стала
римской провинцией. Римское господство вызывало восстания, сурово
подавлявшиеся (что бывало и в других провинциях). После восстания
66-70 г.г. I в. после Р.Х., подавленного императорами Веспасианом
и Титом, был разрушен Иерусалимский храм и упразднено звание первосвященника,
но иудаизм как религия в Империи не притеснялся, надолго сохранилась
власть Синедриона (духовный суд), патриарха.
Однако,
за этим фасадом, довольно стандартным для античной истории, скрываются
некоторые принципиальные отличия. Два фактора кардинально отличают
античных иудеев от других народов Средиземноморья: это их религия,
т.е. Ветхий Завет с содержащимся в нём учении об избранном народе,
и необычная солидарность и влиятельность иудейской диаспоры.
Ветхий
Завет создал мировоззрение избранного Богом народа, которому предназначена
роль руководителя и властителя человечества, которому все другие
народы предназначены служить, ради которого весь мир, может быть,
только и создан. Мы соприкасаемся здесь с самым ядром интересующего
нас явления. Это поразительное, больше нигде не возникавшее мировоззрение
в течение тысячелетий определяло отношение еврейства к остальному
человечеству. Поэтому мы попытаемся сейчас по возможности охарактеризовать
его рядом цитат из Ветхого Завета, даже рискуя, быть может, утомить
читателя обилием этих цитат.
«Так
говорит Господь Саваоф: будет в те дни, возьмутся десять человек
из всех разноязычных народов, возьмутся за полу Иудея и будут
говорить: мы пойдём с тобою, ибо мы слышали, что с вами — Бог».
(Захария
8, 23)
«Тогда
сыновья иноземцев будут строить стены твои, и цари их служить
тебе; ибо во гневе Моём Я поражал тебя, но в благоволении Моём
буду милостив к тебе. И будут всегда отверсты врата твои, не
будут затворяться ни днём, ни ночью, чтобы приносимо было к
тебе достояние народов и приводимы были цари их. Ибо народ и
царства, которые не захотят служить тебе, погибнут, и такие
народы совершенно истребятся».
(Исайя
60, 10-12)
«И
будут цари питателями твоими, и царицы их кормилицами твоими;
лицем до земли будут кланяться тебе и лизать прах ног твоих,
и узнаешь, что Я Господь, что надеющиеся на Меня не постыдятся».
(Исайя
49, 23)
«Ибо
ты распространишься направо и налево, и потомство твоё завладеет
народами и населит опустошённые города».
(Исайя
54, 3)
«И
возьмут их народы и приведут на место их, и дом Израиля усвоит
их себе на земле Господней рабами и рабынями и возьмёте плен
пленивших его, и будет господствовать над угнетателями своими».
(Исайя
14, 2)
«И
придут иноземцы, и будут пасти стада ваши; и сыновья чужеземцев
будут вашими земледельцами и вашими виноградарями.
А
вы будете называться священниками Господа — служителями Бога
нашего будут именовать вас; будете пользоваться достоянием народов
и славиться славою их».
(Исайя
61, 5-6)
Другие
народы воспринимались как поклонники ложных богов, опасные соблазнители,
способные отклонить Израиль от служения истинному Богу. По отношению
к ним внушалась подозрительность, враждебность и жестокость, необычная
даже для тех времён. Утверждалась двойная мораль — отношение к язычникам
как существам иного сорта, на которых не распространяются законы,
данные Израилю, над которыми Израилю предназначено властвовать не
просто по праву сильного, не в силу принадлежности к высшей культуре
(как, например, понимали греки противопоставление эллинов варварам),
а по воле высшей силы, не нуждающейся ни в оправдании, ни в аргументах.
«Не
вступай в союз с жителями той земли, чтобы когда они будут блудодействовать
вслед богов своих и приносить жертвы богам своим, не пригласили
и тебя, и ты бы не вкусил жертвы их.
И
не бери из дочерей их жёнами сынам своим, дабы дочери их, блудодействуя
вслед богов своих, не ввели и сынов твоих в блужение вслед богов
своих».
(Исход
34, 15-16)
«А
в городах сих народов, которых Господь Бог твой даёт тебе во
владение, не оставляй в живых ни одной души. Но предай их заклятию:
Хеттеев и Амореев, и Хананеев и Ферезеев, и Евеев, и Иевусеев,
как повелел тебе Господь, Бог твой.
Дабы
они не научили вас делать такие же мерзости, какие они делали
для богов своих, и дабы вы не грешили перед Господом, Богом
вашим».
(Второзаконие,
20, 16-18)
«Потому
что они — Мои рабы, которых Я вывел из земли Египетской; не
должно продавать их, как продают рабов. Не господствуй над ними
с жестокостью, и бойся Бога своего.
А
чтобы раб твой и рабыня твоя были у тебя, то покупайте себе
раба и рабыню у народов, которые вокруг вас.
Также
и из детей поселенцев, поселившихся у вас, можете : покупать,
и из племени их, которое у вас, которое у них родилось в земле
вашей, и они могут быть вашей собственностью.
Можете
передавать их в наследство и сынам вашим по себе, как имение;
вечно владейте ими как рабами. А над братьями вашими, сынами
Израилевыми, друг над другом не господствуйте с жестокостью».
(Левит,
25, 42-46)
«С
иноземца взыскивай, а что будет твоё у брата твоего, прости».
(Второзаконие,
15, 3)
«Иноземцу
отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост».
(Второзаконие,
23, 20)
«И
сказал им Моисей: для чего вы оставили в живых всех женщин?
Вот
они, по совету Валаамову, были для сынов Израилевых поводом
к отступлению от Господа... И так убейте всех детей мужеского
пола и всех женщин, познавших мужа на мужском ложе, убейте».
(Числа
31, 15-17)
«И
взяли в то время все города его, и предали заклятию все города,
мужчин и женщин и детей, не оставили никого в живых».
(Второзаконие,
2, 34)
«И
предали заклятию всё, что в городе, и мужей и жён, и молодых
и старых, и волов, и овец, и ослов, всё истребили мечом».
(Иисус
Навин 6, 20)
«Господь
сказал: «От Васана возвращу, выведу из глубины морской.
Чтобы
ты погрузил ногу твою, как и псы твои язык свой, в крови врагов»».
(Псалом
67, 23-24)
Второй
фактор — рассеяние — почти столь же древнего происхождения. На протяжении
грандиозного исторического периода — от середины I тысячелетия до
Р.Х. до наших дней — большая часть еврейского народа жила вне своей
родины, среди других народов, не смешиваясь с ними и не теряя своего
национального лица. В частности, так было и в период, о котором
идёт речь сейчас: между серединой I тысячелетия до Р.Х. и серединой
I тысячелетия после Р.Х. «Еврейский народ распространён по всей
земле, рассеянный среди жителей множества стран». «Нет ни одного
города эллинов и ни одного варварского народа, куда бы не проник
наш обычай празднования субботы, пост и возжигание свечей», — пишет
Иосиф Флавий. Действительно, свидетельства античных авторов и данные
раскопок показывают, что евреи были распространены по всему античному
миру: от Испании до Евфрата, от Эфиопии до Галлии, от Мавритании
до Крыма. «Трудно указать место в мире, где этот народ не нашёл
бы себе места и не стал хозяином», — говорит Страбон. Среди населения
второго по значению города Римской империи — Александрии — евреи
одно время составляли едва ли не большинство. Их общее число в Римской
империи оценивается в 5-7 миллионов — от 10 до 12% всего населения.
Смешение
национальностей было характерно для древнего мира: ассирийского
и персидского царств, эллинистических монархий и Римской империи.
Но рассеяние евреев имело несколько черт, благодаря которым оно
стало совершенно уникальным явлением. Прежде всего то, что большая
часть евреев проживала вне своей исторической родины, Иудеи. Советский
историк С.Я. Лурье относит начало этого явления к эпохе «Вавилонского
пленения» (586-538 г.г. до Р.Х.), когда большинство населения Иудеи
сначала было переселено во внутренние области Месопотамии, а потом
получило разрешение вернуться на родину — или даже к ещё более раннему
времени. Лурье пишет:
«В
эпоху Вавилонского пленения, а вероятно, даже и раньше, евреи
были по преимуществу народом рассеяния. Палестина была только
религиозным и отчасти культурным центром».
Послепленный
Иерусалим сам был искусственным образованием диаспоры с центром
в Вавилоне. Ещё ярче высказывает эту мысль Т. Моммзен:
«История
иудейской страны была также мало историей иудейского народа,
как история папских владений была историей католицизма.
Но
жители Палестины составляли только часть, и не самую значительную
часть, иудейского народа. (Речь идёт об эпохе эллинизма.) Иудейские
общины — вавилонские, сирийские, малоазиатские, египетские —
был и гораздо значительнее палестинских. (...) Эти последние
не играли такой важной роли, какую играла во времена империи
иудейская диаспора, которая была чрезвычайно своеобразным явлением».
Второй
особенной чертой еврейской диаспоры была сплочённость, ощущение
принадлежности к единой организации и часто противопоставления евреев
окружающему их миру. «Их столица — это святой город Иерусалим, а
как граждане они принадлежат тому городу, в котором родились и были
воспитаны», — пишет Филон. Каждый еврей, достигший двадцати лет,
должен был платить дань в пользу Иерусалимского храма и хотя бы
раз в жизни посетить его. Яркую картину рисуют Деяния Апостолов:
«В
Иерусалиме же находились Иудеи, люди набожные, из всякого народа
под небесами (...). Парфяне и Мидяне, и Еламиты и жители Месопотамии,
Иудеи и Капподокии, Понта и Асии, Фригии и Памфилии, Египта
и частей Ливии, прилежащих к Киринее, и пришедшие из Рима, иудеи
и прозелиты, Критяне и Аравитяне».
(Дея.2,
5; 2, 9-11)
Филон
приводит письмо царя Иудеи Агриппы императору Калигуле. Он просите
предоставлении некоторых привилегий и обещает за это императору
поддержку. Но интересно, что он выступает при этом как представитель
всей диаспоры. Например, перечисляет, в каких местностях евреи влиятельны:
Египет, Финикия, Сирия, Памфилия, Киликия и большая часть других
провинций Азии вплоть до Вифинии. И в Европе: Фессалия, Беотия,
Македония, Аптика, Этолия, Коринф и Пеллопонес. Также Евбея, Кипр
и Крит и земли за Евфратом.
Флавий
приводит рескрипт Юлия Цезаря, в котором тот признаёт Гиркана II
с его потомками «иудейскими этнархами», причём из контекста можно
заключить, что речь идёт о власти над иудеями диаспоры. Восстания
в Иудее вызывали волнения по всей Римской империи. Дион Кассий утверждает
даже, что во время осады римлянами Иерусалима помощь осажденным
приходила не только от евреев Империи, но и из областей к востоку
от Евфрата.
В
предыдущей главе приведена цитата из Моммзена, показывающая как
отношение римского чиновника к евреям в провинции неожиданно отражалось
на его карьере в Риме. Цицерон говорил:
«Ты
знаешь, Лелий, что это за шайка, как они держатся вместе, какое
влияние оказывают на собраниях. Поэтому я буду говорить тихим
голосом, чтобы меня могли слышать только судьи, потому что найдётся
много людей, готовых натравить эту толпу на меня и на каждого
порядочного человека, а мы не хотим этого облегчить...»
(Перевод
С.Я. Лурье)
Такое
ощущение единства в рассеянии поддерживалось силами, которые мешали
раствориться в окружающей национальной и культурной среде, поддерживали
изолированность еврейства. Такую роль играли сложные, досконально
разработанные ритуалы, выполнение которых было необходимым условием
принадлежности к иудаизму: обрезание, многочисленные ограничения
в пище, посты, соблюдение субботы и т.д. Но и просто идеология отчуждения,
для которой столь обильную пищу давал Ветхий Завет.
Так,
книги Ездры и Неемии описывают грех, в который впали евреи, остававшиеся
в Палестине в период «пленения», взяв иноплеменных жён и произведя
от них детей-полукровок, а также и очищение от этого греха. Ездра
пишет:
«По
окончании сего, подошли ко мне начальствующие и сказали: народ
Израилев и священники и левиты не отделились от народов иноплеменных
с мерзостями их, от Хананеев, Хеттеев, Ферезеев, Иевусеев, Аммонитян,
Египтян и Аморреев.
Потому
что взяли дочерей их за себя и за сыновей своих, и смешалось
семя святое с народами иноплеменными... Услышав это слово, я
разодрал нижнюю и верхнюю одежду мою, и рвал волосы на бороде
моей, и сидел печальный».
(Езд.
9, 1-3)
Также
и Неемия:
«Ещё
в те дни я видел Иудеев, которые взяли за себя жён из Азотянок,
Аммонитянок и Моавитянок. И оттого сыновья их вполовину говорят
по-азотски, или языком других народов, и не умеют говорить по-иудейски.
Я сделал за это выговор и проклинал их, и некоторых из мужей
бил, рвал у них волосы и заклинал их Богом, чтобы они не отдавали
дочерей своих за сыновей их и не брали дочерей их за сыновей
своих».
(Неем.13,
23-25)
Было
принято радикальное решение:
«...мы
сделали преступление перед Богом нашим, что взяли за себя жён
иноплеменных из народов земли; но есть ещё надежда для Израиля
в этом деле». «Заключим теперь завет с Богом нашим, что, по
совету господина моего и благоговеющих перед заповедями Бога
нашего, мы отпустим от себя всех жён и детей, рожденных ими,
— и да будет по закону!»
(Езд.10,
2-3)
«И
встал Ездра священник, и сказал им: вы сделали преступление,
взявши себе жён иноплеменных, и тем увеличили вину Израиля.
Итак,
покайтесь в сём перед Господом, Богом отцов ваших, и исполните
волю его, и отлучите себя от народов земли и от жён иноплеменных.
И
отвечало всё собрание, и сказало громким голосом: как ты сказал,
так и сделаем».
(Езд.
10, 10-12)
В
первые века до Р.Х. и после Р.Х. возникла большая литература иудейского
происхождения, иногда ориентированная на еврейского читателя, усвоившего
греческую культуру. Часть этих произведений позже получила название
«апокрифов». Например, в III книге Ездры говорится:
«О
прочих же народах, происшедших от Адама, Ты сказал, что они
ничто, но подобны слюне, и всё множество их Ты уподобил каплям,
каплющим из сосуда».
(III
кн. Ездра 6, 56)
Книга
Юбилеев (апокрифическое иудаистическое сочинение, написанное в II
в. до Р.Х.) даже грозит смертью за смешанный брак. Там говорится
также:
«Ты
же, сын мой, чуждайся иных народов, не ешь с ними, не следуй
их обычаям, не заводи среди них товарищей. Ибо дела их не чисты,
а пути мерзостны». В исходящем из еврейской среды «Письме Аристея»
читаем: «Законодатель, которому Бог дал познания всех вещей,
окружил нас непроницаемой оградой и гранитной стеной, чтобы
мы не имели общности ни с одним народом, оставаясь чистыми душой
и телом, чуждыми бессмысленных ложных учений».
И
более конкретно, в Талмуде, созданном в первых столетиях после Р.Х.,
приводятся запреты приглашать иноплеменника (гоя) в свой дом, оказывать
ему любое гостеприимство, одалживать ему своё поле или свою баню
и т.д. и т.д.
Но,
пожалуй, самой поразительной чертой античного еврейства было то,
что эта тенденция к изоляции мирно уживалась со стремлением к ассимиляции
(хотя бы и внешней), к вхождению в окружающую культурную среду и
влиянию на окружающую жизнь.
Так,
евреи часто занимали высокое положение в городском самоуправлении,
в управлении финансами и войском в эллинистических государствах.
Многие еврейские авторы писали по-гречески или по-латыни, обращаясь
к широкой, нееврейской аудитории. Евреи перенимали все внешние признаки
греко-латинской культуры, часто меняя даже имена иногда по принципу
созвучия (например, Эсфирь — Астер, Моисей — Мусий), иногда — по
переводу (например, Цадок — Юстус — справедливый, Соломон — Ириней
— мир). Но это никак не было признаком полного включения в общую
жизнь античного мира. Евреи, занимавшие высокие посты, энергично
отстаивали интересы евреев своего города или провинции, а иногда
и других провинций. Интересы писавших по-гречески и по-латыни еврейских
авторов вращались вокруг положения евреев, их роли в мире. Многие
из них стремились убедить своих читателей в преимуществе еврейского
Закона, в том, что и античная культура имеет своим источником законы
Моисея. Флавий писал, например:
«От
нас восприняли законы и другие люди, беря их всё более и более
за образец. Первыми же — греческие философы, хоть они, по видимости,
и держались своих отечественных законов в своих делах, в своей
философии всё более следовали ему (Моисею)».
Или
Аристобул:
«Как
известно, Платон взял наши законы за образец и, очевидно, знал
их в подробностях. Он ведь был очень жаден до знания, как и
Пифагор, многое в своём учении почерпнувший у нас. Я думаю,
что Пифагор, Сократ и Платон, когда они всё исследовали, под
конец стали следовать этим (Моисеевым) законам».
В
другом же месте он утверждает, что «Гомер и Гесиод уважали святой
праздник субботы».
С
этой же тенденцией проникновения евреев в общество связано и выработанное
в то время положение, согласно которому сын еврейки от смешанного
брака являлся полноправным евреем. Как оно уживалось с отрицательным
отношением к смешанным бракам, примеры которого мы приводили, по-видимому,
никто этого не смог объяснить!
Более
того, евреи вели исключительно интенсивную пропаганду, вербуя прозелитов
среди окружающего населения. Как говорит Евангелие:
«Горе
вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу,
дабы обратить хотя одного: и когда это cлучится, делаете его
сыном геенны, вдвое худшим вас».
(Мф.
23, 15)
Флавий
не раз сообщает, как во время войн иудеи принуждали побежденных
соседей принять иудаизм, например:
«Гиркан
взял идумейские города Адару и Мариссу и, подчинив своей власти
всех идумеян, позволил им оставаться в стране, но лишь с условием,
чтобы они приняли обрезание и построили вообще свою жизнь по
иудейскому образцу».
Он
оказал большие услуги своему отечеству, ведя войну с Итуреей и присоединив
значительную часть этой страны к Иудее, причем принудил тех из итурейцев,
которые захотели остаться в своей области, принять обрезание и жить
по законам иудейским.
Евреи
привлекали к своему богослужению множество эллинов и включали их,
в некотором роде, в число своих.
Такой
прозелиткой была, например, жена императора Нерона Поппея, двоюродные
брат и сестра императора Домициана.
Ориентированная
на прозелитов литература подчёркивала «философский», «нравственный»
смысл еврейских обрядов, отодвигая на задний план ритуальную сторону
иудаизма. По-видимому, прозелиты не были полноправными членами еврейских
общин, освобождались от многих обрядов, образуя слой «сочувствующих»
или клиентов вокруг ядра собственно иудейства. Они имели даже особое
название — «Чтущие истинного Бога». Обращаясь к прозелитам (или
вербуя их), еврейские авторы часто выставляли иудаизм как родоначальника
«языческих религий». С.Я. Лурье называет это «товаром на продажу».
Какой же смысл, спрашивает он, в таких прозелитах, которые даже
не уловили, что единобожие — основа иудаизма? Объяснение Лурье заключается
в том, что «народ, живущий в рассеянии, не должен пренебрегать никаким
союзником».
Таким
образом, еврейская диаспора в античности была, по-видимому, каким-то
совершенно особенным явлением, в принципе отличным от греческих
или сирийских кварталов любого тогдашнего города.
Её
необычность должна была тем более привлекать внимание современников,
что евреи оказывали значительное влияние на жизнь окружающего общества.
Так, при царе Птолемее III Эвергете, Иосиф, сын Товия, взял на откуп
все налоги египетской Сирии на 22 года. Во время правления Птолемея
Филоматера и его сестры Клеопатры высшая власть в Египте находилась
в основном в руках евреев. Например, командовали войсками Ония и
Досифей. Дочь Птоломея VI, Клеопатра, назначила полководцами Анания,
сына Онии, и Халика. «Без их советаона ничего не предпринимала»,
— говорит Флавий. Яркую картину рисует так называемый «Оксирингский
папирус», изображающий трения между евреями и греками в Александрии
и посольство тех и других к Траяну в Рим. Под впечатлением явного
благоволения императора евреям (на приветствие греков он даже не
ответил) глава греческой делегации воскликнул: «Больно нам, что
городской совет заполнен евреями».
Влияние
евреев всегда возрастало в период образования «мировых монархий»,
объединявших много национальностей в одном государстве. Моммзен
объясняет это тем, что создатели таких монархий видели в евреях
опору при подавлении национальных стремлений покорённых народов.
Создатель персидского царства Кир разрешил желающим евреям репатриироваться
из Месопотамии в Палестину. Как сообщает Иосиф Флавий, Александр
Македонский при основании Александрии дал евреям равные права с
македонцами (т.е. завоевателями). Ряд привилегий в Римской империи
евреи получили от Цезаря, эти привилегии подтверждены Августом.
Один историк называет их «настоящей Великой Хартией Вольностей».
Евреи были освобождены от подати, была разрешена посылка дани в
Иерусалимский храм (в то время как вообще вывоз золота воспрещался),
их собрания контролировались их самоуправлением, они имели юридическую
автономию, в то время как римское право считалось одним из основных
средств унификации империи. Фактически это была экстерриториальность.
Велико
было и экономическое влияние еврейства. В Александрии, самом богатом
городе империи, самые богатые купцы были евреи. В их руках находилась
торговля зерном, жизненно важная для всего государства.
Силу
и сплочённость еврейской диаспоры продемонстрировали два восстания,
вспыхнувшие в Римской империи во II в. после Р.Х. Первое произошло
примерно в 118 г., когда император Траян был вовлечён в войну с
парфянами. Оно охватило ряд провинций: Киренаику, Египет, Кипр,
Месопотамию. Как пишет Моммзен, целью было «изгнание как Римлян,
так и Эллинов и, кажется, имелось в виду основание особого иудейского
государства». Судя по размаху волнений, это было бы государство,
объединяющее всю восточную часть Средиземноморья. Историки пишут
о жестокостях, которыми сопровождалось восстание. Например, Дион
Кассий уверяет, что во время восстания, поднятого евреями в Кирене,
они не только перебили всех греков и римлян (220.000 человек), но
и увенчивались их кишками, омывались их кровью, покрывались их кожами.
Орозий пишет, что, взяв город Сапамис в Кипре, они истребили всех
жителей, город уничтожили.
Конечно,
численные данные, приводимые античными авторами, обычно не претендуют
на точность. Подобные высказывания лишь показывают, что авторы,
жившие во время, близкое к происходившим событиям, считали число
жертв очень большим, а жестокости — выходящими за рамки обычных.
Восстание
было подавлено, но для этого были использованы войска, предназначавшиеся
для войны с парфянами. Траян был вынужден войну (и вообще экспансию
на восток) прекратить.
Второе
восстание произошло примерно в 130 г. в Палестине при императоре
Адриане. Во главе восставших стоял священник Элеазар и вождь боевых
отрядов Симон по прозвищу Бар Кохба (Сын Звезды). Возможно, последний
объявил себя Мессией. Восстание было тоже очень ожесточённым, но
было подавлено. Вместо Иерусалима была основана римская колония
Элия Капитолина, куда иудеям въезд был запрещен под страхом смерти.
Имя Иудеи тоже было устранено — провинция стала называться Сирией
Филистимлян или Палестиной. Некоторые историки считают, что оба
восстания планировались как одно единое, но этот план не удалось
осуществить.
Неудивительно,
что античные авторы много писал и о евреях, их истории, обычаях
и влиянии на жизнь. Их суждения производят очень странное впечатление:
они удивительно единодушны в отрицательном отношении к «еврейству»,
хотя конкретные обвинения столь разнородны, что нелегко угадать
их общую причину. Здесь есть и совершенно бессмысленные выдумки.
Например, Диодор утверждает, что евреи произошли отчасти египетского
населения, страдающей какой-то кожной болезнью и за это изгнанной
из страны. Ту же версию приводит Манефон.
Некоторые
авторы исходят из отрицательной оценки религии евреев, считая, что
она «враждебна человечеству». Тацит говорит о религии евреев, что
они почитают всё, что презирается другими народами, и презирают
всё, что у них свято. Похожую мысль высказывает Диодор:
«Они
исповедуют законы ненависти против человечества. Ибо изо всех
народов им одним запрещено общение с другими. Моисей дал им
эти человеконенавистнические законы».
Гекатей
Абдерский, живший при Птоломее I в III в. до Р.Х. писал о Моисее:
«...в
отместку за собственное изгнание (из Египта) он научил своих
чуждаться людей и ненавидеть иностранцев».
Он
называет законы Моисея «враждебными к иностранцам». Учитель Цицерона
— Аполлоний с Родоса — написал полемическое сочинение против евреев,
где упрекает их в отрицании греческих богов, человеконенавистничестве
и обособленности от всех, кто верует иначе.
Упрекали
евреев и в отчуждённости, враждебности к другим, проявлявшейся даже
в обыденной жизни. Ювенал пишет:
«Чужому
они не укажут дорогу, лишь своего проводят к прохладному источнику».
Поэт
Рутилий Наматиан говорит:
«Сердце
же их холодней самой религии их».
Наконец,
часто высказывались опасения, что евреи подчиняют себе жизнь других
народов: тот же Наматиан, например, писал:
Пусть
бы несущее ужас оружье Помпея и Тита
Не покорило нам вовсе страны Иудейской!
Вырвав из почвы, заразу по свету пустили,
И победитель с тех пор стонет под игом раба.
(Перевод
С.Я. Лурье)
Эта
мысль, по-видимому, была распространена. Например Блаженный Августин
цитирует слова Сенеки:
«Так
побежденные предписывают законы победителям».
У
всех этих выдумок, преувеличений, огульных обвинений теологических,
социальных и психологических наблюдений можно всё же выделить нечто
общее. Они рисуют еврейство как единое сплочённое целое, чужеродное
окружающей жизни, античному обществу в целом. Можно представить
себе антипатию, раздражение, а иногда и страх, который вызывало
это странное образование, рассеянное, но духовно сплочённое; проникающее
в политическую, экономическую и культурную жизнь и одновременно
исповедующее религию крайнего отчуждения («отлучите себя от народов
земли»), вербующее прозелитов, которые не постигают даже центрального
догмата их религии, но уже перестают быть эллинами, римлянами, египтянами,
вырываются из своей национальной и культурной среды.
В
разных странах античного мира и в различные эпохи античной истории
засвидетельствованы столкновения местного населения с евреями диаспоры.
Ещё в V веке до Р.Х. такие столкновения отмечены в Элефантине на
юге Египта — они связаны с персидским завоеванием и покровительством,
которое персы оказывают евреям. Во время правления императора Калигулы
ожесточённая распря разразилась в Александрии. Калигула высказался
было против евреев, не желавших поклоняться его статуе, но тут его
сменил Клавдий и отменил решение. Два главных противника евреев
были осуждены на смерть.
С.Я.
Лурье в книге «Антисемитизм в древнем мире» объясняет эту необычную
для античности «несовместимость» евреев с другим населением тем,
что евреи составляют «особую» нацию, не сосредоточенную на одной
территории, а живущую среди других, но тем не менее, обладающую
национально-государственным чувством, которое, однако, находит у
них выражение не через язык или государство. Если прибавить, что
эта нация активно влияла на жизнь стран, в которых она обитала,
подчиняя себе некоторые стороны их жизни и разрушая другие, то это
отчасти и даст объяснение антиеврейским настроениям античного общества.
Приведём
мнения трёх крупнейших историков:
Эдуард
Майер:
«Вместе
с еврейством в мир пришёл и его вечный спутник — ненависть к
евреям (Judenhass) или, может быть, еврейская ненависть? (Оба
перевода возможны. — И.Ш.) В корне неправильно, как это делают
теперь, считать его продуктом новейшего времени или христианства.
Уже в псалмах всё время говорится о нём. Не их Бог и религия
сама по себе были причиной насмешек, презрения и преследований
евреев со стороны язычников, но высокомерное убеждение в своём
превосходстве, с которым они как единственные исповедники истинного
Бога, противопоставляли себя всем остальным народам, отрицали
всякое соприкосновение с ними как с нечистыми, считали себя
выше и лучше их, предназначенными над ними господствовать. Кто
не стал через откровение прозелитом, тому евреи представлялись
столь же нечистыми и отталкивающими, как и он им. Евреи воспринимали
это противоречие с тем большей горечью, что оно казалось им
обращением естественного порядка вещей, — поэтому все повторяющиеся
требования Суда, Расплаты с грешниками, призывы дня Ягве. Движущей
силой являлась здесь жажда мести, а не стремление к постижению
тайны Божества. Ненависть к язычникам была обратной стороной
стремления их обратить. Поэтому в бессилии современности фантазия
всё ярче рисовала картины истребления язычников».
Макс
Вебер:
«Всеобщее
распространение «антисемитизма» в античности — факт. Также бесспорно,
что это постепенно растущее отрицательное отношение к евреям
развивалось параллельно с ростом отрицательного отношения евреев
к общению с иноверцами. Античное отрицательное отношение к евреям
было в корне отлично от «расовой антипатии»: это показывает,
например, грандиозный размах иудейского прозелитизма. Как раз
отрицательное отношение самих евреев определяло то, как складывались
взаимоотношения. Непривычных и кажущихся абсурдными обычаев
было в античности более чем достаточно: не в этом, конечно,
была причина. Подчёркнутый отказ в почтении к богам того полиса,
гостями которого они были, конечно, воспринимался как оскорбление
и безбожие. Но и это не было решающим. «Человеконенавистничество»
евреев — это и был, если смотреть в корень, решающий и последний
упрёк отрицание совместной жизни, сближения и товарищеского
отношения какого-либо рода, даже на деловой почве.
Нельзя
недооценивать и исключительно сильного отталкивания каждого,
стоящего на почве фарисейства от сотрудничества с иноверцами
— момента, экономическое действие которого не могли не заметить
их языческие конкуренты. Социальная изоляция евреев, это «гетто»
в самом глубоком смысле слова, первоначально было избрано и
создано исключительно по собственной инициативе — и со временем
все в большей и большей степени ...И рука об руку с безоговорочной
изоляцией от ритуально нечистых шла страстная работа по вербовке
прозелитов».
Т.
Моммзен относит возникновение отчуждения между иудейской диаспорой
и остальным населением античного мира уже к I в. после Р.Х. Он пишет
об этой эпохе:
«Чужеземцами
Иудеи всегда были и хотели быть; но чувство отчуждения усилилось
и в них самих и против них, до крайности, и из него обе стороны
стали упорно извлекать его гнусные вредные последствия. От легких
насмешек Горация над навязчивыми Иудеями из Римского Гетто был
велик шаг до безусловной ненависти Тацита к этим извергам рода
человеческого, для которых все чистое нечисто, а всё нечистое
— чисто ...
Жизнь
Иудеев рядом с не-Иудеями становилась всё более и более неизбежной
и при данных условиях всё более и более невозможной; противоположность
в верованиях, в законах, в нравах обострялись и как обоюдное
презрение, так и обоюдная ненависть оказывали в обе стороны
губительное влияние на нравственность... Это ожесточение, это
высокомерие и эта ненависть, в том виде, в каком они возникли
в ту пору, конечно, были лишь неизбежным всходом, быть может,
не менее неизбежного посева; но оставленное теми временами наследие
до сих пор лежит тяжелым бременем на человечестве».
С
закатом античности влияние еврейства резко падает. Тут несомненно
сыграло роль и уменьшение значения городов (а евреи были в значительной
мере городскими жителями) и уменьшение роли торговли и финансов
(а это были те занятия евреев, которые задавали их вес в обществе).
Но основной причиной было возникновение христианства и его победа
как организующей силы жизни, возникло христианское общество, и стало
невозможно активно участвовать в его жизни, в то же время принадлежа
другому — еврейскому обществу. Еврейство вынуждено было сделать
выбор, и оно выбрало изоляцию — теперь уже полную, уход в гетто.
Роль
христианства в этом изменении положения евреев очень ясно чувствует,
например, Гретц. В I томе «Истории еврейского народа», говоря о
возникновении христианства, он пишет:
«Этому
выродку с маской смерти было суждено нанести впоследствии много
болезненных ран еврейству».
И
произошёл этот переворот, по мнению Гретца, как раз в тот момент,
когда еврейство было близко к достижению своей цели: «стать учителем
человечества».
Античность
во взаимоотношениях с евреями демонстрирует нам черты, иногда удивительно
напоминающие новое время, даже последний век или последние десятилетия.
Но в некоторых отношениях это как бы уменьшенная модель, «репетиция»,
какие часто предшествуют крупным историческим явлениям, вроде того
как наша революция 1917 г. имела «репетицию» в 1905 г. Это прежде
всего относится к реальному политическому господству. Хотя мы встречаем
очень влиятельных евреев — полководцев или финансистов, нельзя указать
на что-либо, аналогичное еврейской верхушке Советского Союза в первые
десятилетия коммунистической власти или верхушке финансового мира
и руководства СМИ на современном Западе. И то, что особенно болезненно
запоминается, руководство террористическими действиями против нееврейских
народов. Такие фигуры, как Розалия Самойловна Землячка или Мадлен
Олбрайт, неописаны античными авторами. Когда Цицерон намекает на
еврейское влияние на римском Форуме, это вполне можно оценить как
ораторский приём. К тому же, взаимоотношения с евреями обсуждались
свободно, не видно проявлений цензуры в этой области, так характерной
для современной жизни.
Но
принципиальные факторы, определяющие и сейчас ситуацию «еврейства»,
уже налицо в античности. Это — загадочное соединение строжайших
Ветхозаветных, а также Талмудических заповедей с активным вхождением
в общую для античности эллинистическую культуру. Как говорит Моммзен:
«Несмотря
на то, что большая часть Иудеев расселялась по чужим странам
и в их сферу проникали массы чужеземцев и даже разрушительные
эллинские элементы, все Иудеи вместе взятые оставались в самой
глубине своего сознания в таком единении, которому в настоящее
время предоставляет некоторую аналогию Ватикан и Кааба». В современном
мире это-единство, с одной стороны, раввинистической и талмудической
идеологии, господствующей в Израиле, а с другой — «эмансипированного»
или «реформированного» еврейства других стран. Это та «чудесная
взаимосвязь», которую ещё в неокрепшем виде наблюдал Гретц вХIХ
в. (ср. цитату в гл.1).
Reinach
Th., Textes d’auteurs grecs et romans relatifs au Judaisme, Paris,
1894.
Belich
J., Die Bevolkerung griechischromischen Welt, 1866.
Parvan,
Die Nationalitet der Kaufleute im romischen Keiserreich, Breslau,
1909.
Meyer
Ed., Geschichte des Altertums, Bd III, Stuttgart, 1901.
Graetz
H., Geschichte der Juden, Bd I.
Weber
M., Gesammelte Aufsatze zur Religionssoziologie, Bd III, Das Antike
Judentum, Tubingen, 1923.
Антисемитизм
// Еврейская энциклопедия/ Изд. Брокгауза и Эфрона. Т. II. СПб.
Диаспора
// Еврейская энциклопедия/ Изд. Брокгауза и Эфрона. Т. III. СПб.
ГЛАВА
3
Средние века
История
еврейства в средние века полна трагизма и драматических контрастов.
Часто евреи подвергались ограничениям и жестоким притеснениям. Но
затем наступали периоды благополучия, когда они пользовались многими
привилегиями, они влияли на важнейшие стороны жизни других народов.
Однако неизменно эти периоды кончались новыми преследованиями, изгнанием
всех евреев, а иногда и физическим истреблением целых общин, тысяч
человек.
Вся
картина жизни средневекового еврейства не будет понятной, если не
иметь постоянно в виду этого её фона — периодических жестоких гонений.
Поэтому начнём с того, что приведём несколько примеров.
В
1096 г. во время подготовки к I Крестовому походу, царившее тогда
религиозное возбуждение часто выражалось в том, что большие группы
крестоносцев врывались в еврейские кварталы и требовали, чтобы евреи,
под страхом смерти, крестились. Большей частью это заканчивалось
избиением целых общин, иногда — массовым самоубийством евреев. Редкие
общины спасались, принимая крещение. В Вормсе было убито 800 человек,
в Майнце — 1000, разгрому подверглись общины Трира, Метца, Кёльна.
Всего за май-июль 1096 г. погибло от 4-х до 8 тысяч человек. В меньшем
масштабе то же повторилось в связи со II Крестовым походом 1146
г.
В
1189 г. в Лондоне начался мятеж, вылившийся в массовые убийства
евреев. Он перекинулся на всю Англию. В Йорке, например, было истреблено
всё еврейское население.
В
связи с обвинениями в осквернении святых даров в Белитце, близ Бранденбурга,
было сожжено почти всё еврейское население.
В
1251 г. попытка организовать «крестовый поход пастухов» вылилась
в народное восстание, известное под именем восстания «пастушков»
(Pastorelli). Второе восстание «пастушков» относится к 1320 г. Неизменным
объектом ненависти восставших были евреи, которых они безжалостно
истребляли. Вовремя II восстания евреи, изгнанные тогда из королевских
французских владений, жили только в английских владениях. Но и там
они были истреблены почти полностью.
Обвинения
в похищении и убийстве христианских детей в Роттенгеме (1298 г.)
привели к убийствам евреев во Франконии, Баварии и Австрии.
В
1348-1349 г.г. в Западной Европе разразилась страшная эпидемия чумы:
«Черная смерть». Погибло около 1/3 населения Западной Европы, гораздо
больший процент, чем во время I и II мировых войн вместе взятых.
В народе было распространено убеждение, что это бедствие-результат
заговора евреев, отравляющих колодцы с целью уничтожить всех христиан.
Следствием были восстания и массовые убийства евреев — самые жестокие
в Средние века. Их убивали и сжигали в их домах и синагогах от Средиземноморского
побережья до Северной Германии. Во Франкфурте-на-Майне и в Майнце
в 1349 г., были перебиты все евреи. Массовые избиения произошли
в Брюсселе (погибло 600 человек), Кёльне, в Нидерландах. В Германии
и Нидерландах осталось очень мало евреев.
В
Севилье в 1391 г. было убито около 4000 человек. Антиеврейские восстания
захватили и другие города Испании.
К
тому же кругу явлений относятся избиения евреев, которые происходили
во время антипольских восстаний на Украине. Например, еврейское
население Немирова в 1648 г. было истреблено казаками Хмельницкого,
причём, по словам еврейского хрониста, казаков впустило в город
и им помогало местное население «из ненависти к евреям». Как пишет
«Еврейская Энциклопедия»: «Еврей — арендатор сталкивался постоянно
с крестьянином, взыскивая с него оброк, заставляя его нести барщину».
Одним из требований Хмельницкого, за которое он воевал с польскими
властями, заключалось в том, что еврей не имеет прав быть откупщиком.
В
середине ХVIII в. часть Украины, остававшуюся под властью Польши,
охватили восстания, получившие название Гайдаматчины. Их жертвами
тоже в большом числе становились евреи. Особенно знаменита резня
в Умани в 1768 г. Еврейский историк Дубнов пишет о ней:
«Поляки
и евреи дружно работали на городской стене, стреляя в осаждавших
из пушек и ружей; но отстоять город не удалось. Когда гайдамаки
ворвались в город, они прежде всего бросились на евреев... Масса
евреев, числом до трех тысяч человек, заперлась в большой синагоге.
Гайдамаки приставили к дверям пушку, двери были взорваны, разбойники
проникли в синагогу и превратили ее в бойню. Покончив с евреями,
гайдамаки принялись за поляков...»
По
данным Краткой Еврейской Энциклопедии, в Умани было убито около
20000 человек, по большей части — евреев.
Другой
формой преследований, с которой евреям приходилось сталкиваться,
было их изгнание из определённых государств или отдельных городов.
Вот очень неполный список таких изгнаний.
Ещё
в античности из Рима: при Тиберии, Клавдии.
В
VI в. из Франкского королевства королём Дагобертом.
В
1119 г. из Сент-Эдмонда (Англия).
В
1182 г. из королевских владений во Франции.
В
1239 г. из Бретани.
В
1234 г. из Ньюкастля.
В
1236 г. из Саутгемптона.
В
1249 г. из Франции.
В
1290 г. из Англии при Эдуарде I (указ был отменён только Кромвелем
в XVII в.).
В
1306 г. из Франции при Филиппе Красивом.
В
1348 г. из Берлина.
В
1426г. из Кёльна.
В
1430 г. из Саксонии.
В
1450 г. из Баварии.
В
1475 г. из Бамберга.
В
1499 г. из Ульма и из Нюренберга.
В
1501 г. из Франции при Людовике XII.
В
1267 г. из Моравии.
В
1454 г. из Брно.
Из
Франкфурта-на-Майне в 1241,1349,1618 г.г.
В
1439-1440 г.г. из Аугсбурга.
В
1438 г. из Страсбурга.
В
1458 г. из Эрфурта.
В
1519 г. из Регенсбурга.
В
1455 и 1670 г. из Вены.
В
конце XV в. из наследственных владений Габсбургов.
В
начале XVI в. из Пруссии.
В
1492 г. из Испании и Сицилии.
В
1496 г. из Португалии.
В
1498 г. из Навары.
В
1510 г. из Неаполя.
В
1550 г. из Генуи.
Многократно
из Венеции, например, в 1550 г.
В
1629 г. Из Аахена.
«Еврейская
Энциклопедия» приводит такие цифры: из Англии в XIII в. было изгнано
16000 евреев, из Франции в XIV в. — 100000, из Испании в XV в. —
200000.
Неверно
было бы заключить из этих фактов, что евреи были предметом ненависти
всего средневекового общества. Как еврейские, так и христианские
хронисты утверждают, что гонителями почти всегда был народ, «грубая
чернь» и низшее духовенство — иногда ещё и мелкие феодалы. Но папы,
императоры, короли, епископы и крупные феодалы неизменно пытались
защитить евреев от гонений. Изгнания часто происходили под влиянием
народных волнений, с которыми власти не могли справиться.
Ещё
в V в. император Феодосии издал эдикт, запрещающий разрушение синагог
и пытался даже заставить отстроить разрушенную синагогу. Правда,
безуспешно: духовенство высказалось за то, что строительство синагоги
для христиан невозможно по религиозным соображениям.
Еврейский
историк еврейства Рот пишет:
«Вплоть
до современности самая грубая клевета против евреев встречала
опровержение со стороны папства (или даже запрещалась). Под
эгидой Пап община Рима оказалась единственной в Европе, просуществовавшей
с классического периода до наших дней».
Действительно,
ещё Григорий Великий (590-604) требовал, чтобы евреям были гарантированы
их законные права. Эта точка зрения была принята Католической Церковью.
Начиная с Каллиста II (1119-1124) и до XVI в. тянется серия папских
булл, грозящих христианам отлучением за насильственное обращение
евреев в христианство, насилие, ограбление, помехи богослужению.
Булла папы Григория Х в 1272 г., например, подтверждает, что свидетельство
христианина против еврея не имеет силы, если оно не подтверждено
показанием еврейского свидетеля... Начиная с буллы Иннокентия IV
в 1247 г. до буллы Климента XIII в 1763 г., папы запрещают возводить
на евреев обвинения в ритуальных убийствах, грозя ослушникам отлучением.
Возводящие ложные обвинения сами должны рассматриваться как убийцы.
Во
время гонений, связанных с I Крестовым походом, епископы Кёльна
и Шпейера сумели спасти многи хевреев. Епископ Шпейера казнил нескольких
христиан, участвовавших в убийствах. Против преследований евреев
в связи со II Крестовым походом в Германии выступил Бернар Клервосский.
Во время восстания «пастушков» евреи находили убежище в папских
владениях в Авиньоне. Папа отлучил участников восстания от церкви.
В1308 г. герцог Брабантский, защищая евреев, разогнал толпу «пастушков»
и многих убил. Папа одобрил его действия.
«Краткая
Еврейская Энциклопедия» пишет:
«В
странах средневековой Европы (...) евреи находились б.ч. под
прямым покровительством монарха и часто освобождались от юрисдикции
местных властей».
Во
многих странах евреи обладали самоуправлением, собственным судом,
имевшим право налагать любые наказания. Таково было положение, например,
в мавританской Испании. В Португалии с XIV в. существовал единый
глава общины для всего государства. Аналогично было положение евреев
во Франции, Италии, Германии, Польше, Литве. В Англии, согласно
указу короля Генриха I (XII в.), евреи должны были находиться во
всем государстве под защитой и покровительством короля. Должны быть
судимы своими единоверцами и присягать на Пятикнижии. Его сын, Генрих
II, издал так называемую «Иудейскую Хартию» (Харта Иудеум). Согласно
этим законам, например, в тяжбе между иудеем и христианином необходимы
были показания двух свидетелей: одного иудея и одного христианина.
Во Франции, наследник Карла Великого, Людовик Благочестивый, учредил
для защиты евреев особую должность «Магистер юдеорум». Эдиктом короля
было запрещено крестить рабов, принадлежавших евреям.
В
XIII веке король Польши Болеслав издал регламент, регулирующий положение
евреев. На очень близких принципах основывается хартия, данная Австрийским
герцогом в 1244 г., законы в Богемии, Силезии и Литве. Согласно
этим положениям христианин не мог обвинять еврея в суде, если не
выставит еврейского свидетеля. Евреи находились не в юрисдикции
местных судей, а подчинялись только королевскому или герцогскому
суду. Между собой они судились в синагоге. Христианин, убивший еврея,
наказывался смертью с конфискацией всего имущества. Если христианин
подымет руку на еврея, то ему отрубят руку. Христианин, не поспешивший
на помощь еврею, на которого напали, наказывался штрафом. Евреям
гарантировалась беспошлинная торговля. Их ростовщические операции
допускали до 173 % роста. Запрещались любые нарушения религиозной
деятельности евреев. За оскорбление еврейского богослужения налагался
штраф, за осквернение кладбища — смертная казнь. Обвинение в убийстве
евреем христианского ребёнка допускалось лишь при наличии трёх христианских
и трёх еврейских свидетелей. Если суд признавал еврея невиновным,
то обвинитель подлежал тому же наказанию, которому подвергся бы
виновный еврей. Король Сигизмунд II объявил в 1551г., что всякий
еврей, не считающийся с «приговором и запретом, наложенным на него
раввином, судьей или прочими еврейскими старейшинами... будет обезглавлен».
В
1616 г. после того, как толпа разгромила гетто во Франкфурте-на-Майне,
властью Императора вожак возмущения Феттмильх и ещё шесть зачинщиков
были казнены. Император добился наложения пени в 175919 флоринов
на христианское население города. Гетто было поставлено под непосредственную
охрану императора, в знак чего на воротах был выставлен щит с гербом
императора. И в других имперских городах изгнание евреев обычно
вскоре отменялось императорским указом.
Периоды
преследований вообще чередовались с периодами, когда евреи, защищенные
властями, занимали высокое положение в обществе и оказывали большое
влияние на его жизнь. Основа этого влияния всегда была одна и та
же: наличие капитала. Как говорит Рот, в XI-XII в.в. евреи были
почти единственными владельцами капитала. Чаще всего источником
еврейских капиталов называют ростовщичество. Л.Н. Гумилев, ссылаясь
на работу И. Шипера, указывает на другой источник — работорговлю.
Это утверждение поддерживается и в более поздних исследованиях,
например, в книге Х. Тревор-Ропера, где говорится, что долгое время
евреи были основными поставщиками рабов из средневековой Европы
в Исламский мир. Две основные формы деятельности тогдашнего государства:
война и строительство, почти целиком зависели от них. Так, I Крестовый
поход в значительной степени стал возможным благодаря их поддержке.
Аарон из Линкольна — крупнейший англо-еврейский финансист ХII в.
— финансировал строительство девяти цистерцианских монастырей и
большого аббатства в Сент-Альбансе. Во времена Ричарда I современники
сравнивали дворцы евреев в Лондоне по богатству с королевскими.
Имеются
сообщения современников, что во Франции в XII в. при Филиппе-Августе,
евреи были столь богаты, что им принадлежало более половины Парижа.
Периодом расцвета еврейских общин во Франции было царствование Людовика
Благочестивого. Они были освобождены от пошлин, им было разрешено
иметь рабов-христиан. Евреи монополизировали торговлю вином и мясом,
из-за них рыночные дни перенесли с субботы на воскресенье. В Тулузе
в XIII в. евреи в правовом отношении были приравнены к христианам.
В XIV в. во Франции им было разрешено принимать любой залог под
ссуду, кроме земельных участков. Судить их могли только королевские
судьи. В суде их клятва принималась как доказательство. Карл VI
запретил на десять лет принимать жалобы на злоупотребления еврейских
ростовщиков. При его правлении во Франции евреям был разрешен арест
должников, телесные наказания их и продажа всего имущества. Старый
закон воспрещал христианину продаваться в рабство еврею в качестве
заклада. Карл VI отменил его и только под влиянием сильного народного
возмущения должен был восстановить.
С
другой стороны, жалобы на всевластие еврейских ростовщиков переполняют
средневековые хроники. Сообщается о колоссальных процентах, которые
брали ростовщики (и это еще официально) — 80, 100, 170 процентов
годовых. Во время II Крестового похода Петр из Клюни писал: «...не
простым земледельческим трудом, не честным и полезным занятием наполняют
евреи свои амбары — плодами, погреба — винами, кошельки — монетой,
сундуки — золотом и серебром... закон разрешает им не возвращать
приобретенную или похищенную церковную утварь. Что христианину стоило
бы жизни, служит еврею к обогащению». Во Франции жалуются, что недавно
прибывшие в Париж евреи владеют половиной города. Крестьянин часто,
говорится, должен отдать весь урожай как процент за заем. Немецкий
хронист объясняет многочисленные привилегии евреев тем, что дворянство
находится в долгу у них. Статья из Еврейской Энциклопедии цитирует
такой отрывок:
«Разве
бедным христианам не приходится делать для проклятых евреев
почти все, что они потребуют? И это по той лишь причине, что
они так задолжал и евреям с обременительными ростовщическими
процентами и процентами на проценты, что часто ничего или очень
немногое из своего имущества могут назвать своим».
Возражая,
его современник пишет:
«Как
могли бы евреи причинить столько несчастий и вреда ростовщичеством
и другими финансовыми операциями, если бы христиане не содействовали
им, если бы вследствие лени, неумеренной роскоши и расточительности
христиане не нуждались в них?»
В
«Хронике деяний Филипп Августа» (XII в.) говорится что многие попали
в такую зависимость к евреям, что вынуждены были расстаться со всем
своим имуществом, а некоторых они держат в качестве должников в
тюрьме.
Часто
в руках евреев оказывался сбор налогов. В Испании это I стало общим
правилом — причём, как в её мавританской, так и в христианской части.
Так, казначеем короля Альфонсо Х (1221-1284) был дон Меир. В Кастилии
дон Фернандо назначил в 1300 году начальником сбора всех налогов
дона Самуэль. Такой же пост в Севилье занимал Иуда Абарбанель. Альфонсо
XI учредил в 1332 г. систему управления финансами, находившуюся
целиком в руках евреев. В1348 г. им была поручена и чеканка монеты.
Его наследник Педро I Жестокий отдал пост казначея дону Самуэль
Ха-Леви: он собирал налоги, опираясь на сеть своих замков, разбросанных
по всей стране.
Судьба
евреев в Испании вообще может служить моделью их жизни в средневековой
Европе. Еврейские колонии появились в Испании еще во времена Римской
империи. В Вестготском королевстве жизнь евреев регламентировалась
все более жестокими законами (VI в.). Фактически они имели целью
уничтожение евреев как религиозной общины. Например, еврей, не принявший
христианства со своей семьей в течение года, присуждался к 100 ударам
плетьми и сдиранию кожи с головы. Не удивительно, что хроники сообщают
о «заговорах иудеев». Во всяком случае, когда началось арабское
завоевание Испании (VIII в.), то оно опиралось на поддержку еврейской
части населения. Как говорится в статье Еврейской Энциклопедии,
«надвигавшимся арабам приходилось искать опору, и они ее находили
в лице евреев». В захваченных городах арабы оставляли еврейские
гарнизоны. Такой гарнизон стоял и в столице (Толедо). Основная часть
евреев сконцентрировалась в завоеванной арабами части Испании. Сначала
жизнь здесь была им благоприятна. Они часто занимали высокие должности
при халифах: например, Хасдай ибн-Шапрут и Самуил Галеви. К этой
эпохе относится жизнь известнейшего еврейского поэта Иегуды Галеви
и толкователя Талмуда Маймонида. Но и здесь начались еврейские гонения,
а в результате большое число евреев переселилось в христианские
государства Испании. Здесь они сначала пользовались покровительством
католических королей, во многих отношениях были приравнены к дворянам,
имели судебную автономию до конца XIV в.
В
еврейской литературе того времени говорится с гордостью, что самые
влиятельные люди в государстве: Иосиф д’Эсия, Самуэль Абен-Хуакар,
Самуэль-Бениас, Мозес Абудиа, Самуэль Леви — происходят из дома
Давидова, что дом Давида занял в Испании место выше, чем когда-либо
в изгнании. Про главу налогового ведомства Иосифа, сына Эфраима,
писалось, что он первый среди евреев и второй в королевстве. Его
свиту (как и свиту других влиятельных евреев) составляла кастильская
знать. При Генрихе II и Иоанне I финансами управлял Иосиф Писоне,
при Яго I — Иегуда де Каваллерия, при Педро II — Иосиф и Моссе Равайя
и т.д.
В
конце XIV в. эта атмосфера покровительства постепенно стала заменяться
разного рода ограничениями. Начались и погромы. Началом была резня
в Севилье 1391 г. Народ, возбуждённый монахом, ворвался в еврейский
квартал, предлагая на выбор: крещение или смерть. Подобные преследования
прокатились по всей Испании, не смотря на защиту, оказанную евреям
знатью. Тогда среди еврейства всё шире стало распространяться крещение
и одновременно появился слой принявших христианство, но тайно исповедующих
иудаизм — марранов. «Обращенные» (конвертитос) быстро заняли высокое
положение в обществе. Испанский историк Амадор де Лос Риос пишет,
что благодаря бракам они быстро проникли в «высшую курию, как и
в частные покои, королевские актовые залы и канцелярии, государственные
органы, верхи управления финансовыми делами». Например, Шломо Ха-Леви,
приняв при крещении имя Пабло де Сайта Мария, стал великим канцлером,
потом папа сделал его легатом для всего полуострова. Под конец жизни
он стал епископом Бургоса. Его брат стал прокурором Бургоса, другой
брат был душеприказчиком короля Генриха III, ещё один брат — членом
королевского совета, старший сын представлял королевство Арагонии
на Констанцском соборе. Уже в XV в. множество дворянских семей,
вплоть до высшей знати, имели в своих жилах еврейскую кровь.
Но
и сохранившие свою религию евреи играли значительную роль. Так,
в конце XV в. королевскими финансами управляли Абарбанель и Абрахам
Сениор — оба исповедовавшие иудаизм. Слияние высшей испанской знати
и верхов еврейской общины зашло так далеко, что когда в 1492 г.
евреи были изгнаны из Испании, во главе изгнанных находился племянник
короля.
Высшая
точка еврейского влияния приходится на царствование Педро I Жестокого
(XIV в.), его двор называли «еврейским двором». Но постепенно еврейское
влияние стало перемежаться периодами антиеврейских мер, а потом
и кровавых гонений, как Севильская резня 1391 г. Все кончилось изгнанием
евреев, исповедовавших иудаизм, из Испании в 1492 г. и созданием
инквизиции (в 1480 г.), направленной в основном против марранов.
Другим
типичным примером является Польша. Евреи стали там селиться в небольших
количествах еще с X или XI в. О более позднем периоде еврейский
историк Дубнов пишет:
«XVI
столетие считается «золотым веком», или временем процветания
евреев в Польше. После того, как Испания потеряла свое главенство
в еврейском мире, Польша приобрела это главенство».
Поселения
евреев в Польше приобрели заметные размеры при Казимире Великом
в XIV в. При нем евреи приобрели ряд привилегий. Местный судья мог
разбирать дела евреев только в присутствии раввинов и старост общин.
Евреи приобрели право владеть землею и брать в аренду имения дворян.
Благоприятное положение евреев при Казимире Великом связывают с
влиянием его любовницы Эстерки. Однако она была убита во время гонения
на евреев, возникшего при его наследнике Людовике. Крепкая государственная
власть, сложившаяся при Казимире, все более расшатывалась в течении
следующих двух веков. К XVI в., о котором Дубнов говорит как о «золотом»,
Польша была уже дворянской республикой с выборным королем, имеющим
лишь номинальную власть. Как говорит Дубнов, «польские короли покровительствовали
евреям». Более подробно:
«Евреи
составляли в Польше особое сословие, управлявшееся во внутренней
жизни своими выборными представителями, светскими и духовными.
Делами еврейских общин заведовали кагалы, то есть общинные советы».
Существовал
о единое еврейское управление, «Совет четырех Стран», в частности
собиравшее все налоги с евреев.
К
XVI в. в Польше относится развитие талмудической традиции Моисеем
Пссерлисом и Соломоном Лурье.
Ослабление
королевской власти и усиление власти шляхты привело к закрепощению
крестьян, раньше бывших свободными.
Как
говорит Шахак, «крепостное право было неотличимо от рабства в чистом
виде... Но хуже всего положение было в восточных землях Польши (Белоруссия
и Украина), населенных и возделываемых недавно закрепощенными крестьянами».
Шахак
подробно говорит об экономическом положении евреев:
«Во
всей Речи Посполитой дворяне использовал и евреев, чтобы подорвать
роль и влияние, и до того весьма относительное, королевских
городов.(....) По большей части аристократы ставили в городах
своих еврейских посредников, тем искусственно создавая конфликты.
Но
хуже всего положение было в восточных областях Польши (...).
На этой громадной территории почти не было королевских городов.
Города основывались землевладельцами и были населены почти исключительно
евреями. Вне городов большинство евреев, конечно, и во всей
Польше, но особенно на Востоке, использовалось как непосредственные
властители и угнетатели закрепощенных крестьян: они были арендаторами
(распорядителями имений, наделенными полнотой власти). Короче
говоря, во всей Польше при власти помещиков (и феодальной Церкви,
пополнявшейся исключительно дворянами) евреи были одновременно
и непосредственными эксплуататорами крестьян и почти единственными
горожанами.
...
крестьяне подвергались особенно тяжелому угнетению под двойной
властью землевладельцев и евреев; и можно предполагать, что
последние полновесно пользовались религиозными еврейскими законами
об отношении к язычникам. Как мы увидим в следующей главе, применение
этих законов отменяется или смягчается, если можно думать, что
оно вызовет опасную вражду к евреям».
К
числу привилегий, которыми в это время пользовались евреи, можно
отнести также то, что в случае крещения они приобретали дворянство,
часто высокого ранга. Все кончилось, однако, кровавыми восстаниями
времен Хмельницкого и Гайдаматчины.
В
обоих случаях — Испании и Польши — периоды процветания и влияния
заканчивались особенно жестокими гонениями.
Почему
или хотя бы как это происходило? Можно надеяться приблизиться к
ответу на этот вопрос, рассмотрев обвинения, которые выдвигались
против евреев в средние века. Для нас одни из них звучат рационально,
другие — совершенно фантастично, но для современников все они, по-видимому,
были одинаково весомыми.
Типичными
для средневекового духа были высказывания Лютера о евреях. Встречая
иногда цитаты из его произведения «О евреях и их обманах», я долго
считал их искажениями в злобном антиеврейском духе (такой ненавистью
они дышат), пока, наконец, не прочел всю работу в собрании сочинений
Лютера. Там есть, например, «Семь верных советов» немецким князьям,
где Лютер предлагает разрушить все синагоги и залить развалины смолой,
сжечь «еврейские книги», заставить евреев заниматься только физическим
трудом и прибавляет, что советует он это лишь по своему христианскому
милосердию, ибо можно было бы полностью изгнать их из Германии,
«как в XV в. их изгнали из Испании, в XIV в. — из Франции и в XIII
в. — из Англии».
Конкретнее,
прежде всего, мы встречаем обвинения в ограблении населения при
помощи ростовщичества под колоссальный процент. Надо иметь в виду,
что в Средние века католическая церковь запрещал а христианам ростовщичество
под угрозой отлучения от причастия для мирян и лишения сана для
священников, так что евреи были единственными, кто мог законно давать
деньги в долг под процент. И что ещё важнее, эти деньги у них были.
Примеры обвинений в громадных ростовщических процентах мы приводили
выше.
Обвиняли
евреев и в продаже христиан в рабство маврам. В VII в. хронист Луитпранд,
епископ Агобард, синод в Шалоне на Марне 630 г. утверждают, что
евреи оскопляют христианских детей и продают их сарацинам. Из новейших
историков об этой стороне хозяйственной деятельности евреев говорит
Тревор-Ропер.
Далее
следуют обвинения в помощи врагам государства. Рот и сам говорит,
что ввиду гонений, которым евреи подвергались в визиготском государстве
в Испании, вряд ли надо удивляться, что они горячо симпатизировали
арабскому вторжению, если только прямо не призвали арабов. Испанские
хронисты утверждают последнее. Завоевывая Испанию, мавры оставляли
в городах еврейские гарнизоны. Евреев обвиняли в том, что в 965
г. они впустили мавров в Толедо и участвовали вместе с ними в избиении
христиан, или в том, что они предали Бордо северным пиратам.
Наряду
с этими обвинениями, которые можно характеризовать как рациональные
(оставляя в стороне вопрос об их справедливости), большую роль играли
и совершенно фантастические: прежде всего, в заговоре с целью истребления
христиан и для этого отравлении колодцев в годы «Черной Смерти».
Но чаще всего повторялись два обвинения: похищение христианских
младенцев и их ритуальное убийство и похищение Святых Даров
с целью их осквернения, которые тоже кажутся совершенно неправдоподобными,
когда адресуются к целому народу. По этим обвинениям было проведено
несколько судебных процессов, но еще гораздо больше произошло самосудов,
народных возмущений, кончавшихся убийством множества евреев.
Одно
из ранних обвинений в ритуальном убийстве (чаще всего утверждалось,
что оно происходило на Страстную пятницу и было пародией на распятие
Христа) касается убийства св. Вильяма из Норвича в Англии в 1144
г. Аналогичное обвинение возникает в 1171 г. в Блуа. Гуго из Линкольна
в Англии, якобы распятый евреями в 1255 г., стал даже героем народных
баллад. Другие примеры: обвинение в убийствах ребенка в Берне в
1249 г. и тогда же в Диссенгофене на Рейне, а также в других городах
Швейцарии — Шафхаузене, Винтертуре. В Испании в 1450 г. Эммануил,
сын врача Соломона, желая креститься, описал епископу в подробностях,
как присутствовал при ритуальном убийстве. Льоренте в «Истории инквизиции»
приводит четыре случая, когда суд инквизиции признал факт ритуального
убийства. В Триесте в 1474 г. суд рассматривал дело о ритуальном
убийстве ребенка. В Германии XV в. такие обвинения возникали неоднократно.
Обвинения
в осквернении Святых Даров начинают встречаться с XIИ в. Связанные
с ними преследования евреев имели место, например, в Пассау в 1478
г., в Браденбурге в XV в., в Каринтии в 1421 г. и т.д.
Подавляющее
число современных историков считает эти обвинения полностью выдуманными.
В пользу такого суждения говорит во всяком случае то, что признания
на процессах обычно давались под пытками столь чудовищными, что
очень немногие люди были бы способны их выдержать. Но, например,
современный историк Эузебио Колометц указывает на «некоторые темные
кощунственные действия» как на одну из причин, приведших к тому,
что в XV в. отношения между евреями и христианами в Испании были
на грани гражданской войны. В книге Саббатини «Торквемада и Инквизиция»
приводится реферат опубликованных в 1877 г. работ испанского историка
Фиделя Фита по документам инквизиции о ритуальном убийстве в 1491
г. в Испании. Автор считает, что доказательства, бывшие в руках
инквизиции, были получены без помощи пыток: посредством «подсадных
уток» и перекрестных допросов. Показания обвиняемых, допрошенных
в разных городах, сходятся в деталях. Трудно объяснить, почему все
эти истории следует относить исключительно на счет религиозного
фанатизма католиков. Фанатизм был с обеих сторон, и он мог приводить
к самым крайним эксцессам. Почему следует считать, что религиозный
фанатизм может быть распространен только среди христиан? В других
случаях это допускается. Например, слухи о ритуальных убийствах
в секте хлыстов воспроизводились в художественной литературе (Мережковский)
и не вызывали обвинения автора в фанатизме.
Но
для наших целей совершенно несущественно, были ли подобные обвинения
хоть в некоторых случаях оправданными. Нам важно себе представить
при помощи них, каков был образ еврейства в глазах окружающего населения.
И здесь, как и в античности, все эти пестрые обвинения можно свести
к одному: еврейство воспринималось как чужеродное, враждебное и
опасное тело внутри средневекового общества. Такое утверждение имеет
под собой веские основания. Можно себе представить, что восприятие
окружающей жизни средневековым еврейством в значительной степени
характеризовалось теми же чертами: как чуждого и враждебного мира.
Евреи жил и в отдельных кварталах, так называемых гетто, юденгассе
или иудериях. Распространено представление, что они были загнаны
туда насильно. Мы уже приводили в предшествующем параграфе противоположное
мнение Макса Вебера, того же взгляда придерживается большинство
историков, в том числе еврейских. Например, в Испании в ХIII в.
король Фердинанд предоставил евреям в Севилье для жительства три
прихода. Тогда это была привилегия, которой добивались. Как правило,
евреи концентрировались в гетто, чтобы контакты с окружающим миром
не нарушали особого характера их жизни, не помешали выполнению сложной
системы запретов и обрядов. Один из вождей еврейского национализма,
президент Всемирной Сионистской Организации Нахум Гольдман говорит:
«Гетто
исторически было еврейским изобретением...
И
до сих пор евреи имеют тенденцию селиться в своих кварталах,
в окружении, которое облегчает жизнь в общине».
Еврейские
кварталы образовывались, например, благодаря тому, что евреи селились
вокруг синагоги. Но позже встречаются и предписания властей селиться
евреям лишь в уже возникших кварталах.
Вся
жизнь евреев была подчинена сложной системе религиозных запретов
и правил. Громадное число предметов и действий считались «трефными»,
т.е. нечистыми, греховными. Внешний мир таил рассеянные всюду опасности
заражения «трефным», а жизнь в гетто помогала их избежать. Запреты
были столь многочисленны и сложны, что часто приходилось обращаться
к знатокам Талмуда, чтобы выбрать правильную, безопасную линию поведения.
Вот один из примеров. От средневековья сохранилась еврейская литература
«Респонза», составленная из ответов особенно знаменитых раввинов
на запросы верующих. Там большое место уделяется вопросам такого
рода: работники-христиане перевозили для хозяина-еврея бочку с вином;
когда её грузили на воз, немного вина выплеснулось на руки перевозчика,
и несколько капель стекло обратно в бочку. Стало ли вино «запретным»?
Раввин указывает считать его запретным. Еврей не только не имел
право пить «запретное» вино, но в некоторых случаях и иметь от него
доход, т.е. продавать. В той же литературе подчеркивается запрет
еврею вступать в деловое партнерство с неевреем. Позже, в XX веке,
когда еврейские авторы более открыто высказывали свое отношение
к этому миру язычников, появился ряд свидетельств о том отталкивании
и даже ненависти, которую он вызывал (позже мы некоторые из них
приведем). Трудно себе представить, чтобы жизнь в Средние века побуждала
к большей терпимости. Идеологический аспект жизни европейского еврейства
в Средние века мы подробнее обсудим в следующей главе.
Как
и неоднократно в истории еврейства, перед нами сложный процесс,
в котором невозможно обнаружить «зачинщиков», разделить их на «правых»
и «виноватых» или, как сейчас формулируют, описать при помощи схемы
«виновник — жертва». Но его можно представить себе конкретнее.
ЛИТЕРАТУРА:
Marcus
J. R. The Jew in the medieval world. 1975.
Roth
C. The Jews in the middle ages. (Cambridge Medieval History, v.VII).
Depping G. B. Die Juden im Mittelalter. Hildesheim. 1974.
Abrahams
Israel. Jewish Life in the Middle Age. N.J., 1897.
Wilpert
Paul (Hrsg). Judentum im Mittelalter. Berlin. 1966.
Irving
A. Agus. Urban Zivilisation in pre-crusade Europe, vv. I, II.
N.J., 1965.
Sabatini
Raphael. Torquemada and the Spanish Inquisition. London. 1928.
Goldmann
N. Le paradox juif. Paris 1976.
Dozy
R. Histoire de musulmans d’Europe. Leyde. 1891 t. I — III.
Саго
Georg. Sozial — und Wirtschaftgeschichte der Juden im Mittelalter
und der Neuen Zeit. Bd I. Frankfurt/M. I924.
Wirth
Louis. The Ghetto. Chicago. 1946.
Amador
de los Rios. Historia social,politica.religiosa de las Judaios
de Espana у Portugal. Madrid. 1960.
Conn
Norman. The Pursuit of the Millenium. N.J. 1970.
Гумилев
Л. Н. Русь и великая степь. М. 1989.
Шиппер
И. Возникновение капитализма у евреев Западной Европы. Спб. 1910.
Trevor-Roper
H. The Rise of Christian Europe. London. 1965. Shahakl. Цит. в
Гл. 1.
Льоренте
Х.-А. Критическая история испанской инквизиции. т.т.. 1, 2. М.
1936.
Дубнов
С. М. Краткая история евреев. М. 1996. (перепечатка издания 1912
г.).
Goldman
N. La paradox juif. Paris. 1976
«Еврейская
Энциклопедия». Спб. 1911. Т. I, статьи «Автономия» и «Аго-бард».
Т. II, статьи «Англия» и «Антисемитизм». T.III, «Ассимиляция».
T.VI, «Германия». Т. VIII, «Испания». Т. XI «Население» . Т. XV
«Украина».
«Краткая
Еврейская Энциклопедия». Иерусалим. 1976. Т. I, статья «Автономия»,Т.И,
статья «Гайдамаки».